Терпеть не могу давать советы. Считаю это делом неблагодарным и напрасным.Если человек не хочет своим умом сделать выбор, с чего бы мне делать это за него? Поэтому всех любителей взвалить на мои плечики свою ответственность всегда прошу обломаться, а на их недоумение основательно кладу потребное. Грузить личной проблемой ближнего, да еще и требовать содействия в ее разрешении - не самое здоровое стремление в межличностной коммуникации.
Тем не менее, один совет я все таки однажды дала.
На свадьбе троюродного брата пересеклась с одной дальней родственницей, которую раньше видеть не видела, хотя и знала о ней. Мы почти ровесницы, поэтому сдружились, сговорились, скурились и спились.
Олечка оказалась девушкой с продвинутым мироощущением, гибким моральным стержнем и бульдожьей хваткой. В общем, основательная барышня, по всем позициям соответствующая духу времени и должности - следователь полиции с погонами старшего лейтенанта.
По некоторым параметрам мы были похожи. По другим параметрам разница между нами была существенной.
К примеру, Олечка искренне полагала, что многие события произойдут так, как ей того хочется. Она очень огорчалась, когда логика развития событий шла вразрез с ее пожеланиями.
С не меньшей искренностью она верила, что окружающие люди - всего лишь статисты, зачатые с целью сопровождать ее по жизни: помогать и подсказывать, разделять ее беды и содействовать их предотвращению, восхищаться ее успехами и ни в коем разе не превосходить ее в чем-либо.
Пункт, диаметрально отличающий нас, был таким: Олечка не умела принимать решения. Реально, малейшая неизбежность выбора ввергала ее в ступор и в поиски горемыки, чьи плечи седлались и сила горемыкиного мозга бульдожьей хваткой направлялась в русло решения Олечкиной задачи.
Приведу одну иллюстрацию.
Как-то Олечка выбирала кухонный гарнитур. С первым этапом - предпочитаемый выбор цвета - она справилась. Из предложенной гаммы оставила два - фисташковый и салатовый.
Далее начались муки.
Выбрать фисташковый?
Салатовый нравится не меньше и подходит к кухне просто идеально.
Выбрать салатовый?
Фисташковый визуально более сдержан и комфортен.
Фисташковый?
Салатовый как бы увеличивает кухню и это несомненный плюс.
Салатовый?
Фисташковый ничуть не хуже, а по палитре ближе к дизайну всей квартиры, чем салатовый.
Не хочу углубляться в такие истязания себя и других, поэтому применю метод shifting'a - резкая смена темы разговора.
Проповедовала Олечка свободу добрачных нравов.
Здесь я ничего не хочу сказать против, так как в этом с ней всецело солидарна, пусть и со своими собственными заморочками.
Но Олечка также проповедовала и свободу брачных обязательств. В ее мировоззрении узы брака налагали на стороны недлинный ряд финансово-бытовых пунктов и не более того. Говоря детально, она твердо считала себя и своего будущего мужа людьми совместно свободными в личной жизни, без всяких дебильных сцен ревности и прочих страшно непродвинутых вещей.
Это так красиво и богемно - вернуться домой в ночь-полночь из ресторана, накушавшись шампанским, утомленно скинуть вечернее платье на кресло и, слизнув в губ не остывший поцелуй милого друга, обвить шею любимого мужа и низвергнуться с ним в дикую пучину сладострастия.
Я не знаю, пусть даже в этом и есть своя сомнительная сермяга, но лично я на союз с таким фундаментом плюнула бы (и не только!) с самой высокой колокольни. Но, может быть, я слишком консервативна.
Я спрашивала Олечку в лоб, ты реально позволишь мужу трахаться с другими, и будешь то же самое делать сама?
В ответ звучало следующее:
- я ему не владелица, чтобы ограничивать его свободу, как и он мою;
- захочет он трахнуть другую, пускай трахает, любить-то он будет меня одну, а это уже не измена;
- наша любовь позволит нам уходить на время и возвращаться навсегда, чтобы из раза в раз убеждаться в ее неослабевающей силе.
Завершилось все вот так.
Дважды Олечка была на грани выхода замуж за хорошего человека. Дважды хорошие человеки сбегали, ознакомившись с деталями будущей семейной жизни. Отсталые какие-то человеки попадались, туда им и дорога, раз не смогли принять счастье свободных отношений.
Попался наконец-то продвинутый человек, не погрязший в домостроевском угаре. Продвинутый человек и Олечка сыграли пышную свадьбу. Потом Олечка пропала с горизонта примерно на год.
Однажды она позвонила и попросила приехать к ней. Я приехала и ужаснулась ее рассказу.
Продвинутый человек - уже муж - сразу после медового месяца дал Олечке полную свободу. Полную свободу он отжал и себе. Ну, а чего? Все честно! Все, как и договаривались!
Правда, он почему-то не ждал смиренно дома, когда Олечка вернется из ресторана, чтобы распластать ее на простынях и низвергнуться, а сам где-то низвергался с кем-то в сладострастные пучины.
В прежних мечтах Олечки не было места ночным появлениям мужа в непотребном виде, а то и с толпой друзей, которых обязательно нужно кормить-поить. Он же, видимо, свою свободу трактовал именно так.
А разговоры? Где разговоры об обоюдной страсти и о том, как вчера в чужих глазах ему померещились ее глаза? Где рассказы об обоюдных изменах с пылкими клятвами вечной любви и киданиями в объятия с последующим низверганием все в те же пучины?
Дебильная свобода какая-то! Это не свобода, а непонятно что, длящееся уже год.
Олечка была на пороге принятия неизбежного решения. Но, говоря напрямую, она не могла решиться произнести слово "развод". Я это слово произнесла. Да, я посоветовала ей развестись и притом посоветовала очень настойчиво и жестко.
Обойду сейчас всю Олечкину мегатонну сомнений. Замечу только то, что цвет кухонного гарнитура она выбирала недели две, а решение о разводе приняла и осуществила за пару дней. Прогресс, что называется, налицо.
Таким был единственный случай, когда я дала совет, разумно последовав которому старший лейтенант полиции Олечка развелась со своим продвинутым Асланом.
Journal information