В обед добежала до ближайшего отделения СБ РФ, чтобы взять бумагу с реквизитами банковского счета для кое-каких личных надобностей.На входе пандус. Все согласно утвержденным нормам и установленным правилам. Придраться не к чему. Замечательно! Камень с души.
К пандусу подкатывает коляска. В коляске сидит инвалид - парень лет тридцати, плюс-минус. Коляску он катит не сам. Катит, полагаю, жена. А, может, отзывчивая соседка, или просто добрая знакомая, или любовница, может. Не знаю. Спросить как-то постеснялась. Да и надо оно мне?
Впереди меня поднимается бабушка с палочкой, согбенная тяжестью прожитых лет и непосильным трудом на благо Советской империи.
Дальнейшую мизансцену расписываю буквально по секундам и сантиметрам.
Внимательно следите за руками, то есть за канвой!
На старте трое - инвалид, бабушка, я. Расстояние до входной двери для всех стартующих одинаково - около пяти метров, плюс-минус.
Будучи самой воспитанной, разумной, красивой, скромной и пребывая в самом расцвете сил и в самой прекрасной физической форме из всех участников диспозиции, я замедлила движение с благородной целью уступить дорогу кому-то из двух - бабушке или инвалиду. Не могу же я, в самом деле, растолкать их и ворваться в отделение первой! Да, время мне было дорого и, знаете, я даже могла бы и проскочить, но здраво решила не рисковать и не выставлять себя на посмешище.
Бабушка, видимо, рассуждала иначе. Конечно, если она вообще рассуждала. Сдается мне, она просто шла к двери, никого не замечая и ни о ком не думая.
Будь я на ее месте, я бы обязательно улыбнулась инвалиду и пропустила его вперед. Но в Советской империи с позитивом и эмпатией всегда была напряженка, соответственно, бабушка просто шла к двери с единственной целью первой войти внутрь.
Догадываюсь, как рассуждали инвалид и его спутница.
Спутница толкала коляску, полагая, что добрая бабушка остановится, откроет дверь и будет ее самоотверженно придерживать из последних сил, пока они не заедут, а сама зайдет в отделение после них. Уверена, если бы бабушка проведала об уготовленной ей участи, она бы пришла в большое негодование, а, может, и не пришла бы. Не знаю. Наверняка ведь жизнь и работа в Советской империи приучили ее ко многим аспектам бытия относиться похуис... ой... философски, то есть.
Параллельным вариантом в качестве дверного ограничителя рассматривалась я, поскольку спутница явно понимала физическую непригодность бабушки для требуемого функционала.
Однако, ближе всех к двери находилась именно бабушка, а вовсе даже не я. Более того, я стояла неподвижно, без всяких предпочтений уступая дорогу, и никак не обозначала намерения подойти к двери, открыть ее и удерживать.
Инвалид проникся дуализмом ситуации, поэтому попросил меня подержать дверь. Волшебное слово он не сказал, но я не стала акцентировать внимание на этом. Я просто улыбнулась, обошла бабушку, открыла дверь и стала ее придерживать.
Бабушка, уже находившаяся между дверью и инвалидом, взглянула на меня с одобрением. Типа, зря вот на нынешнюю молодежь наговаривают всякое. Вон девка уважила старость, дверь открыла. Но одеваться ей, бесстыжей, поскромнее бы надо. В наше время такого не было. В наше время скромность была в почете. А сейчас что? Так оденутся, что и не поймешь - девка или парень? Тьфу, срамота!
Придерживая дверь, я искренне полагала, что бабушка войдет первой, а уж за ней вкатится инвалид.
Однако, инвалид со спутницей так не считали.
Коляска ловким маневром подрезала бабушку и наполовину въехала в проем двери.
Бабушка, естественно, ранее видела коляску, но, я уверена, она так же искренне полагала, что первой пропустят ее, поскольку гендерная и возрастная валидность бабушки крыла инвалида по всем мастям.
Бабушку первой не пропустили. Бабушку это очень огорчило.
Бабушка немедленно вдарила по тормозам, выставила палку, развернулась к коляске и произнесла трехсекундую речь, которую сейчас и процитирую без запикивания слово в слово.
"Ёбаный засранец, куда ж ты лезешь, а?"
У инвалида глаза наливаются кровью, но он еще молчит, он еще в сомнениях.
Спутница сомнений не имеет и начинает толкать коляску. Замечу, что толкала она не по-дурному, а мягко, но настойчиво, стимулируя скорейшее продвижение бабушки вперед.
Бабушке колясочная стимуляция пришлась совсем не по душе.
Она с помощью палки стала отталкивать коляску, приговаривая разные слова, цитировать которые воздержусь.
Инвалид справился с неуместными сомнениями, выхватил палку и бросил назад. В пылу сражения с бабушкой он неверно подрассчитал баллистическую траекторию, или просто немножко подзабыл о находящейся позади спутнице, которая очень не любила, когда всякие летающие палки касаются ее тела в любой его части, пусть даже самым минимальным касанием.
Спутница тут же продемонстрировала не худшее знание разных слов, сбросила оковы терпения, после чего одержала безоговорочную победу над бабушкой, жестко потеснив ее вбок и въехав коляской вовнутрь. Инвалид еще и показал фак, но я не уверена, поняла ли бабушка смысл этого жеста, а растолковывать я не посчитала нужным. Пусть сама погуглит.
Все шоу длилось с минуту и все это время я молча стояла у распахнутой двери, добросовестно удерживая ее и наслаждаясь хардкором в формате схватки этих двух социальных якодзун.
Да, палку я бабушке подала, а бумагу с реквизитами банковского счета взяла.
Всем удачи и приятных выходных!
Journal information