Вряд ли найдется кто в подлунном мире, кому незнакомо одно восхитительнейшее ощущение, когда на время вываливаешься из круговерти ежедневных дел, садишься в поезд, машину или самолет, и отправляешься в края, где тебя не особо кто знает, не особо кто ждет и где ты волен заниматься исключительно тем, чем хочется.
Позади остается рабочая возня, эмоциональные дискуссии с коллегами, домашняя рутина, поднадоевшие маршруты, а впереди почти относительная свобода от всего вышеназванного.
На неделю-две, или даже всего на пару-тройку дней, ты исчезаешь с горизонта для всех, и пока все, оставшиеся за горизонтом, в поте лица своего горбатятся на благо общества за миску чечевичной похлебки, ты на законных основаниях вкушаешь все прелести бессовестнейшего, роскошнейшего и абсолютнейшего ничегонеделания.
Я замерла в восхищении, завороженная глубиной и лаконичностью вышепроцитированной мысли, внезапно осенившей меня в самый разгар моих кулинарных экзерсисов. Молниеносно помыв и вытерев руки, я подбежала к бюро, схватила свой крокодиловый блокнотик и, высунув от усердия язык, аккуратно записала означенную мысль в таком усеченно-сжатом виде: дорога вывалилась в кайф.
Половина блокнотика исписана подобными фразочками, понятными только мне одной. Немало бесценной информации таят в себе одно-два слова или короткое предложение, из которых я периодически вытягиваю и вяжу канву захватывающего и умопомрачительного сюжета о сиротливо раскинувшемся на мартовском снегу использованном презервативе, о битвах со стяжательством и самоуправством в сфере общественного питания и обслуживания, о борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти, о коварной кошачьей дефекации в моем шкафу-купе, о достойном и недостойном преодолении нищеты, о сладострастном томлении и предвкушении низвержения в пучины порока, о неге обжигающих объятий и исступленных лобзаний, о моей успешной миссии в логове врага и так далее.
Возвращаясь на кухню, я мельком взглянула в венецианское зеркало и убедилась, что многие знания и мысли не умножили число скорбных морщинок на моем одухотворенном челе. Очень довольная этим, я продолжила кулинарные экзерсисы под аккомпанемент собственного бессвязного мурлыкания.
Скажу я вам, друзья мои, что к готовке я отношусь без излишнего пиетета и фанатизма. Иногда я готовлю по снизошедшему вдохновению, иногда возней на кухне снимаю стресс, иногда приходится готовить по дежурно-насущной необходимости. Моя кулинарная палитра не очень богата, но то, что я умею делать, уж поверьте, я делаю на высочайшем уровне самого изысканного вкуса.
В тот вечер с работы я сразу поехала к одному моему знакомому повару по имени Рома, чтобы за чашечкой чая с печеньками обсудить с ним кое-какие вопросы высокой кухни и кулинарных экспериментов. Рома был на работе и когда я ассоциативно подумала об этом, я поняла, что меня судорожно охватывает мощнейший голод.
На исходе жизненных сил я пулей метнулась к столу и холодильнику. В столе я нашла раскрытую пачку рожек, в холодильнике мне приветливо подмигивали грибы и мило улыбался сыр, как бы ободряя, что, дескать, не ссы, деваха, если и суждено тебе сдохнуть от голода, то уж точно не в квартире ресторанного повара!
Ободренная, я перевела дух, налила в кастрюлю воду, поставила ее на газ и удалилась в совмещенный санузел для того, чтобы привести себя в безупречнейший порядок.
Кстати, Рома подсказал мне, что воду нужно солить после закипания, а не сразу. Если посолить сразу, то на кастрюле со временем появляется белесый налет, который невозможно отмыть и отчистить. К своему стыду, я не знала такой тонкости и теперь всегда, когда солю кипящую воду, краснею и преисполняюсь благоговения перед знаниями и умениями Ромы, в том числе и кулинарными.
Отварив рожки, я слила воду, кинула пару ломтиков сливочного масла и закрыла кастрюлю крышкой, оставив узкую щель.
Далее я мелко нарезала грибы и лук. Грибы обжарила на сильном огне в глубокой сковородке в растительном и сливочном масле, постоянно помешивая деревянной лопаточкой. Закинула лук, пожарила еще минутки две, залила горячей водой и посолила. Минутки через три влила холодное молоко, сыпанула чуть-чуть черного перца и сушеной петрушки, довела до кипения и через минутку выключила газ. Мой нежный грибной соус был готов.
Я не стала дожидаться Рому, а сразу натрескалась собственноручно приготовленной вкуснятиной.
Спустя час я аккуратненько выложила рожки на тарелку, посыпала тертым сыром, красиво залила сверху изумительно нежным грибным соусом, сунула в микроволновку и потом поставила перед усталым Ромой, трепеща в ожидании сурового вердикта.
- Что это ты сегодня настряпала?
Я сухо промолчала, внимательно разглядывая красивый узор на столе.
- Как блюдо называется? Не знаешь что ли?
Я гневно вскинула глаза, исполненные вселенского недоумения, незабываемой боли, горького сожаления.
Рома ткнул вилкой в мою вкусняшечку, пожевал, хмыкнул.
Я поджала губы и незаметно насупилась.
- Ну, так что же это?
Я собралась выпалить сердито примерно следующее: у тебя что, повылазило? не видишь, что это рожки с грибами? или это похоже на пельмени? а может на манную кашу смахивает? или кто-то настолько охуел от работы, что не в силах отличить отварные макаронные изделия с грибами от густого наваристого борща?
Однако, Рома меня, к счастью, вовремя опередил.
- Пенне по-сицилийски! Да? Я угадал?
Блять! Ну, конечно же, пенне, и, разумеется, по-сицилийски!
Как же иначе?! Как же я могла забыть?! Чуть не опростоволосилась!
Надо же, рожки с грибами! Подумать только, рожки с грибами! Какой кошмар! Какой ужас!
Разве я опущусь до того, чтобы готовить и жрать какие-то босяцкие рожки с грибами?! Да ни за что! А вот наслаждаться изысканным пенне по-сицилийски буду столько, сколько душе моей заблагорассудится.
- Вкусно! Ты достигла некоторых высот!
- Спасибо, Ром! Это было несложно.
Чуть позже я украдкой погуглила "пенне" и теперь ни в какой грязи не будет отпечатка моей рожицы.
Следующим утром мы, слегка выспавшиеся, отправились в совместное трехдневное путешествие, где нас поджидали смертельные опасности, роковые события и пара-тройка смешных укатаек.
Терпеть не могу фразу "но это уже совсем другая история", поэтому не стану ей завершать пост.
Позади остается рабочая возня, эмоциональные дискуссии с коллегами, домашняя рутина, поднадоевшие маршруты, а впереди почти относительная свобода от всего вышеназванного.
На неделю-две, или даже всего на пару-тройку дней, ты исчезаешь с горизонта для всех, и пока все, оставшиеся за горизонтом, в поте лица своего горбатятся на благо общества за миску чечевичной похлебки, ты на законных основаниях вкушаешь все прелести бессовестнейшего, роскошнейшего и абсолютнейшего ничегонеделания.
Я замерла в восхищении, завороженная глубиной и лаконичностью вышепроцитированной мысли, внезапно осенившей меня в самый разгар моих кулинарных экзерсисов. Молниеносно помыв и вытерев руки, я подбежала к бюро, схватила свой крокодиловый блокнотик и, высунув от усердия язык, аккуратно записала означенную мысль в таком усеченно-сжатом виде: дорога вывалилась в кайф.
Половина блокнотика исписана подобными фразочками, понятными только мне одной. Немало бесценной информации таят в себе одно-два слова или короткое предложение, из которых я периодически вытягиваю и вяжу канву захватывающего и умопомрачительного сюжета о сиротливо раскинувшемся на мартовском снегу использованном презервативе, о битвах со стяжательством и самоуправством в сфере общественного питания и обслуживания, о борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти, о коварной кошачьей дефекации в моем шкафу-купе, о достойном и недостойном преодолении нищеты, о сладострастном томлении и предвкушении низвержения в пучины порока, о неге обжигающих объятий и исступленных лобзаний, о моей успешной миссии в логове врага и так далее.
Возвращаясь на кухню, я мельком взглянула в венецианское зеркало и убедилась, что многие знания и мысли не умножили число скорбных морщинок на моем одухотворенном челе. Очень довольная этим, я продолжила кулинарные экзерсисы под аккомпанемент собственного бессвязного мурлыкания.
Скажу я вам, друзья мои, что к готовке я отношусь без излишнего пиетета и фанатизма. Иногда я готовлю по снизошедшему вдохновению, иногда возней на кухне снимаю стресс, иногда приходится готовить по дежурно-насущной необходимости. Моя кулинарная палитра не очень богата, но то, что я умею делать, уж поверьте, я делаю на высочайшем уровне самого изысканного вкуса.
В тот вечер с работы я сразу поехала к одному моему знакомому повару по имени Рома, чтобы за чашечкой чая с печеньками обсудить с ним кое-какие вопросы высокой кухни и кулинарных экспериментов. Рома был на работе и когда я ассоциативно подумала об этом, я поняла, что меня судорожно охватывает мощнейший голод.
На исходе жизненных сил я пулей метнулась к столу и холодильнику. В столе я нашла раскрытую пачку рожек, в холодильнике мне приветливо подмигивали грибы и мило улыбался сыр, как бы ободряя, что, дескать, не ссы, деваха, если и суждено тебе сдохнуть от голода, то уж точно не в квартире ресторанного повара!
Ободренная, я перевела дух, налила в кастрюлю воду, поставила ее на газ и удалилась в совмещенный санузел для того, чтобы привести себя в безупречнейший порядок.
Кстати, Рома подсказал мне, что воду нужно солить после закипания, а не сразу. Если посолить сразу, то на кастрюле со временем появляется белесый налет, который невозможно отмыть и отчистить. К своему стыду, я не знала такой тонкости и теперь всегда, когда солю кипящую воду, краснею и преисполняюсь благоговения перед знаниями и умениями Ромы, в том числе и кулинарными.
Отварив рожки, я слила воду, кинула пару ломтиков сливочного масла и закрыла кастрюлю крышкой, оставив узкую щель.
Далее я мелко нарезала грибы и лук. Грибы обжарила на сильном огне в глубокой сковородке в растительном и сливочном масле, постоянно помешивая деревянной лопаточкой. Закинула лук, пожарила еще минутки две, залила горячей водой и посолила. Минутки через три влила холодное молоко, сыпанула чуть-чуть черного перца и сушеной петрушки, довела до кипения и через минутку выключила газ. Мой нежный грибной соус был готов.
Я не стала дожидаться Рому, а сразу натрескалась собственноручно приготовленной вкуснятиной.
Спустя час я аккуратненько выложила рожки на тарелку, посыпала тертым сыром, красиво залила сверху изумительно нежным грибным соусом, сунула в микроволновку и потом поставила перед усталым Ромой, трепеща в ожидании сурового вердикта.
- Что это ты сегодня настряпала?
Я сухо промолчала, внимательно разглядывая красивый узор на столе.
- Как блюдо называется? Не знаешь что ли?
Я гневно вскинула глаза, исполненные вселенского недоумения, незабываемой боли, горького сожаления.
Рома ткнул вилкой в мою вкусняшечку, пожевал, хмыкнул.
Я поджала губы и незаметно насупилась.
- Ну, так что же это?
Я собралась выпалить сердито примерно следующее: у тебя что, повылазило? не видишь, что это рожки с грибами? или это похоже на пельмени? а может на манную кашу смахивает? или кто-то настолько охуел от работы, что не в силах отличить отварные макаронные изделия с грибами от густого наваристого борща?
Однако, Рома меня, к счастью, вовремя опередил.
- Пенне по-сицилийски! Да? Я угадал?
Блять! Ну, конечно же, пенне, и, разумеется, по-сицилийски!
Как же иначе?! Как же я могла забыть?! Чуть не опростоволосилась!
Надо же, рожки с грибами! Подумать только, рожки с грибами! Какой кошмар! Какой ужас!
Разве я опущусь до того, чтобы готовить и жрать какие-то босяцкие рожки с грибами?! Да ни за что! А вот наслаждаться изысканным пенне по-сицилийски буду столько, сколько душе моей заблагорассудится.
- Вкусно! Ты достигла некоторых высот!
- Спасибо, Ром! Это было несложно.
Чуть позже я украдкой погуглила "пенне" и теперь ни в какой грязи не будет отпечатка моей рожицы.
Следующим утром мы, слегка выспавшиеся, отправились в совместное трехдневное путешествие, где нас поджидали смертельные опасности, роковые события и пара-тройка смешных укатаек.
Терпеть не могу фразу "но это уже совсем другая история", поэтому не стану ей завершать пост.
Journal information